отдамся в руки хорошему футболисту
Бывает, в мой мозг влезают спутанные мылси других людей. А я записываю. Что ж еще остается делать, а?
Тыкать в картинку
Мне невыносимо жарко. Если бы я могла сбросить с себя кожу, как змея, я бы ни секунды не сомневаясь, сделала бы это. Но все, что можно было снять с себя, уже валяется на полу, вперемешку с его одеждой. Пламя съедает меня изнутри, испепеляя мои легкие так, что, выдыхая обжигающий воздух, я чуть отворачиваюсь, чтобы его волосы не загорелись от моего дыханья. Я до смерти боюсь причинить ему боль, хоть он этого не знает.
Я осторожно касаюсь губами его губ.
Он крепко держит меня за плечи, давая понять, что никогда меня не отпустит. Кто бы мог подумать, что своенравный ветер сгорает в руках человека, сумевшего его приручить. Я глажу его руки, украдкой любуясь накаченными бицепсами. Какое у него потрясающе красивое тело. И оно все мое.
Я дотрагиваюсь до его груди, и он, крепче сжимая меня в своих объятиях, судорожно вздыхает. Его глаза безмолвно молят меня, и в темноте комнаты не видно, как я слегка краснею. Боже мой, я до сих пор краснею…
Мы просто стоим, прижавшись друг к другу так близко, как только можно. Я уже не чувствую свое тело: мы единое целое в этом безумном наваждении. И как же мне хочется зайти дальше!
Он скользит руками ниже и кажется, что каждое его прикосновение оставляет у меня на теле ожоги.
Я беспомощна в его руках и стоит немалых усилий понять, что же происходит на самом деле. Я прижимаюсь к его груди, понимая, что мне не надо об этом беспокоится, ведь он не причинит мне вреда. Я знаю, он безумно боится сделать мне больно, хоть и не показывает это. Но у него так часто бьется сердце, что слова не нужны.
Я чувствую, как он еле сдерживается, чтобы не набросится на меня прямо сейчас, и я безумно благодарна ему за это. Он ждет. Он умеет ждать. И как же ему тяжело.
А я, слегка улыбаясь, желаю продлить эту игру настолько, насколько хватит сил. Его сил и моих.
Он накрывает мои губы поцелуем, и я не успеваю даже почувствовать его вкус, как он хватает меня на руки и кладет на кровать.
Я влюбилась в эту кровать с того самого дня, как увидела ее в магазине. Ну и что, что она стоит напротив двери? И какая нам разница, запрещает это фэншуй или нет?
Главное – она наша. Только наша. Эти кисточки на покрывале и деревянные столбики, на которых держится балдахин: они впитали наши запахи и наши чувства. Они видели и слышали все, что мы говорили друг другу, просыпаясь по утрам или засыпая от усталости после работы.
Я нежно беру его за запястье, решительно притягивая к себе. Он улыбается так, как я люблю больше всего. Именно в такие моменты и никогда больше он улыбается своей самой очаровательной улыбкой. До этого при свете дня я видела ее лишь раз: когда мы познакомились. Иногда, засыпая у него на плече, я думаю: он уже тогда знал, чем закончится это знакомство?
И вот сейчас, он снова улыбается. Такой разный, такой неожиданный, такой родной и близкий, что иногда я боюсь, что это только лишь сон.
Мне нравится смотреть, как он просыпается по утрам от бьющих в глаза лучей солнца или шума, доносящегося с улицы и недовольно морщась, тут же закрывает лицо руками, пытаясь выиграть еще пару минут сна. Иногда он с упоением рассказывает мне о том, что ему снилось, картинно жестикулируя над чашкой черного кофе. А иногда день не задается с самого утра, словно там, за гранью, произошло что-то очень расстроившее его. Я уже и не спрашиваю причины: просто тихо волнуюсь, кутаясь в простыню, и думаю, как бы он не порезался, бреясь в ванной.
Он старается не показывать мне свою боль, даже если ему очень плохо. Но я ведь чувствую. И честно говоря, мне очень хочется, чтобы он поделился со мной. Я знаю, он не хочет выглядеть в моих глазах слабым, но как же он не может понять, что он самый сильный человек, которого я когда-либо встречала? Нельзя держать все в себе, тем более, если рядом есть кто-то, с кем можно поделиться. Как же он этого не понимает?
До нашей с ним встречи я выдрессировала себя держать свои переживания глубоко внутри и не с кем ими не делиться. Я боялась показаться слабой, ведь им так трудно жить. И порой мне тоже очень хочется поделиться с ним, но я молчу. Он клещами вытаскивает из меня правду и, выслушав, никогда не укоряет. Как-то раз он сказал мне, что будь я сильнее его, ему было бы очень трудно со мной. Теперь я упрямлюсь все меньше, когда он просит рассказать, почему мне грустно.
Он очень нежный и заботливый. Со мной. Но когда он подъезжает к офису, то становится другим человеком: властным и независимым. Именно о таком я всегда мечтала. А потом поняла, что такой человек, как он, вряд ли полюбит такую вот меня, и стала меняться. Я всегда хотела стать шикарной женщиной, на которую мужчины смотрели бы с восхищением и обожанием. И шаг за шагом, я стала приближаться к этому образу, переступая через себя. Тогда мы и познакомились.
Но я чувствую, он любит мою слабость. Наверное, потому, что только он и мои родители знают о том, что она еще есть.
Я знаю, что сейчас у меня горят глаза.
За каких-то пару секунд у меня в голове проносятся тысячи мыслей.
Он берет меня за руку, целует, а потом…
Вы знаете, нам никогда не бывает скучно
Тыкать в картинку
Я осторожно касаюсь губами его губ.
Он крепко держит меня за плечи, давая понять, что никогда меня не отпустит. Кто бы мог подумать, что своенравный ветер сгорает в руках человека, сумевшего его приручить. Я глажу его руки, украдкой любуясь накаченными бицепсами. Какое у него потрясающе красивое тело. И оно все мое.
Я дотрагиваюсь до его груди, и он, крепче сжимая меня в своих объятиях, судорожно вздыхает. Его глаза безмолвно молят меня, и в темноте комнаты не видно, как я слегка краснею. Боже мой, я до сих пор краснею…
Мы просто стоим, прижавшись друг к другу так близко, как только можно. Я уже не чувствую свое тело: мы единое целое в этом безумном наваждении. И как же мне хочется зайти дальше!
Он скользит руками ниже и кажется, что каждое его прикосновение оставляет у меня на теле ожоги.
Я беспомощна в его руках и стоит немалых усилий понять, что же происходит на самом деле. Я прижимаюсь к его груди, понимая, что мне не надо об этом беспокоится, ведь он не причинит мне вреда. Я знаю, он безумно боится сделать мне больно, хоть и не показывает это. Но у него так часто бьется сердце, что слова не нужны.
Я чувствую, как он еле сдерживается, чтобы не набросится на меня прямо сейчас, и я безумно благодарна ему за это. Он ждет. Он умеет ждать. И как же ему тяжело.
А я, слегка улыбаясь, желаю продлить эту игру настолько, насколько хватит сил. Его сил и моих.
Он накрывает мои губы поцелуем, и я не успеваю даже почувствовать его вкус, как он хватает меня на руки и кладет на кровать.
Я влюбилась в эту кровать с того самого дня, как увидела ее в магазине. Ну и что, что она стоит напротив двери? И какая нам разница, запрещает это фэншуй или нет?
Главное – она наша. Только наша. Эти кисточки на покрывале и деревянные столбики, на которых держится балдахин: они впитали наши запахи и наши чувства. Они видели и слышали все, что мы говорили друг другу, просыпаясь по утрам или засыпая от усталости после работы.
Я нежно беру его за запястье, решительно притягивая к себе. Он улыбается так, как я люблю больше всего. Именно в такие моменты и никогда больше он улыбается своей самой очаровательной улыбкой. До этого при свете дня я видела ее лишь раз: когда мы познакомились. Иногда, засыпая у него на плече, я думаю: он уже тогда знал, чем закончится это знакомство?
И вот сейчас, он снова улыбается. Такой разный, такой неожиданный, такой родной и близкий, что иногда я боюсь, что это только лишь сон.
Мне нравится смотреть, как он просыпается по утрам от бьющих в глаза лучей солнца или шума, доносящегося с улицы и недовольно морщась, тут же закрывает лицо руками, пытаясь выиграть еще пару минут сна. Иногда он с упоением рассказывает мне о том, что ему снилось, картинно жестикулируя над чашкой черного кофе. А иногда день не задается с самого утра, словно там, за гранью, произошло что-то очень расстроившее его. Я уже и не спрашиваю причины: просто тихо волнуюсь, кутаясь в простыню, и думаю, как бы он не порезался, бреясь в ванной.
Он старается не показывать мне свою боль, даже если ему очень плохо. Но я ведь чувствую. И честно говоря, мне очень хочется, чтобы он поделился со мной. Я знаю, он не хочет выглядеть в моих глазах слабым, но как же он не может понять, что он самый сильный человек, которого я когда-либо встречала? Нельзя держать все в себе, тем более, если рядом есть кто-то, с кем можно поделиться. Как же он этого не понимает?
До нашей с ним встречи я выдрессировала себя держать свои переживания глубоко внутри и не с кем ими не делиться. Я боялась показаться слабой, ведь им так трудно жить. И порой мне тоже очень хочется поделиться с ним, но я молчу. Он клещами вытаскивает из меня правду и, выслушав, никогда не укоряет. Как-то раз он сказал мне, что будь я сильнее его, ему было бы очень трудно со мной. Теперь я упрямлюсь все меньше, когда он просит рассказать, почему мне грустно.
Он очень нежный и заботливый. Со мной. Но когда он подъезжает к офису, то становится другим человеком: властным и независимым. Именно о таком я всегда мечтала. А потом поняла, что такой человек, как он, вряд ли полюбит такую вот меня, и стала меняться. Я всегда хотела стать шикарной женщиной, на которую мужчины смотрели бы с восхищением и обожанием. И шаг за шагом, я стала приближаться к этому образу, переступая через себя. Тогда мы и познакомились.
Но я чувствую, он любит мою слабость. Наверное, потому, что только он и мои родители знают о том, что она еще есть.
Я знаю, что сейчас у меня горят глаза.
За каких-то пару секунд у меня в голове проносятся тысячи мыслей.
Он берет меня за руку, целует, а потом…
Вы знаете, нам никогда не бывает скучно
@темы: Мысли вслух, Настроение
