Я когда-то обещала написать об Италии. Написалось только сейчас.
Ой, как же это случилось опять, сердце уже на нити, знаю, нельзя так легко менять, завтра перезвоните. Я на ошибках учусь чужих, мне своих вечно мало, так в новый год выпью я за двоих пепел со дна бокала. Узкие улочки, камни горят, люди бегут на берег, я еще помню последний взгляд в ночь, когда пали Помпеи. Перебирая в руках пустоту, воздух глотаю жадно. Нет, я смирюсь, и даже приму, все, что ушло безвозвратно. Старые карточки и имена, лица на выцветшей пленке. Были ведь, живы еще времена, той беспощадной гонки. Вереск сквозь камни, солнечный блик в арке, ведущей на площадь, стесаны камни страницами книг… вдруг телефон.
«Это ты? Алло!» «Бар, танцы, клуб, что хочешь?»
***
Фантики, пальцы и до утра по серпантину к морю, ты почему не писал с утра? Я звоню хныкать Оле. Море гудело, ветер ревел грозно в туманной дымке. Даже обидеть еще не успел, а в сердце колются льдинки. Руки, ладошки, церковная снедь, порванный песенник мессы, вглубь переулка за руки. Впредь, я буду верить песням. Водка с клубникой, ночные огни манят сойти с террасы. И никого, наконец-то одни по запрещенной трассе. Сорок миль в час, где-то свет вдалеке, балка в стекло лобовое. «Стой! Поверни!» Браслет на руке, я не хочу другое.
***
Вечер весенний на новой земле, деньги на дне фонтана, гид пожилая, тень на окне, пицца «Наполетана». Ночь накрывает, вдали Колизей манит пустыми глазами, я не спала десять ночей, джемпер залит слезами. Шумные улочки, вьется толпа мимо испанских лестниц, в трубке помехи, в душе пустота, я буду верить песням.
***
Раннее утро, солнечный свет ласково нос щекочет. Что ж, погуляем? Давайте! Привет! Может, в кино заскочим? Бросим монетку, авось попадем? Будет и власть, и богатство. Катя попала, ура! молодец. Может, в метро кататься? Вверх по проспекту, карта в руках, целимся взглядами в окна. Кажется, Рим сохранилось в веках. Если забудешь – напомню. Кто-то клубнику с машин продает, не довезем до дома. Льется вино, солнечный лед тает под папским балконом. Синее озеро, искрами брызг остановилось мгновенье. Я о таком не знала из книг, быстро пишу в сообщенье. Сеть недоступна, камни одна глажу, закатом любуясь.
-Ну же, давай, за любовь до дна!
-Я в первый раз не целуюсь.
***
Солнце в глаза, тишина, молчу. Спрятаться под одеялом. Нет, я не сдамся, ведь за мечту целого мира мало. Яркий браслет, бегом за порог, и, повернув направо, переплетенье искать дорог, поезд, идущий к вокзалу. Первое мая, где-то концерт, синяя ветка закрыта. Значит, пешком. «Извини за акцент» - я напишу в открытке. Голуби, щурясь, небо крушат. Санта Мария Маджоре. Может, часы так сильно спешат, или бушует море? Балка в стекло, а если беда? Вмятина справа на крыше. Нет, все равно не прощу никогда! Надо быть лучше, слышишь?
***
Ночь, тишина. Неспокойный квартал. Здесь лучше чувствуешь город. Я убегаю, ты убегал, нужен лишь только повод. На запотевшем оконном стекле я нарисую звезды. Будут сиять ночью во мгле, даже когда станет поздно. Пальцы, мелодия, скоро рассвет, город в лицо смеется, я улетаю на тысячу лет, сердце чуть слышно бьется. Руки, колени, родные глаза смотрят в окно устало, я не заплачу. Неужто, слеза? Мне тебя так не хватало. Рейс, на посадку, ремни пристегнуть, вышли в открытое море, я хочу спать, но не в силах уснуть: губы разъедены солью. На руки броситься, и закричать. Нет, я хочу обратно. Знаю, нельзя так легко менять… вдруг телефон.
«Это кто? Алло!» «Завтра зачет, понятно?»