Цитатка из недавнего:

Закинув автомат за плечо, Артем бегом спустился по лестнице, проскочил растрескавшийся асфальт улицы и остановился только на углу, откуда было видно уже всю кремлевскую стену...и башни. На каждой из них лучилась красная звезда. Едва переведя дыхание, Артем снова приник к окулярам. Звезды полыхали тем бурлящим неровным светом, и на них хотелось смотреть вечно.
Сосредоточивишь на ближайшей из них, Артем все любовался ее фантастическими переливами, пока ему вдруг не почудилось, что он различает очертания того, что движется внутри, под поверхностью кристалла.

Хм...

Да нет, нормальная такая реакция для человека, который всю жизнь прожил в метро. Правда, хз, как можно, стоя около Библиотеки им. Ленина разглядеть как что-то там шевелится кремлевских звездах, но это неважно. Неважно также откуда в метро берутся вода и дышабельный воздух, и как народ может есть кур и свиней, если они радиактивны. Автор, видимо, написал книгу, а когда увидел такие вот вещи, подумал "а нефиг париться, народ итак сожрет". И сожрал ведь.
Я офигела, когда пришла в инст, плюхнулась на стул и на соседней парте увидела такое знакомое Метро.

Я покривлю душой, если скажу, что мне совсем не понравилось.
Однако в этой книге очень много вещей, из-за которых хотелось закрыть ее и бросить. Если бы не чувство долга перед папой, который три дня тряс ею у меня под носом, я бы так и сделала
Вот например, товарищ Глуховский очень не любит детей. Это моя мохровейшая ИМХА, конечно, но факты nj сами за себя говорят. Через всю книгу красной нитью проходит тема убийcnва детей и издевательства над детьми. Сначала мальчик-даун Ванечка погибает от пули фашистов. Потом, не выдержав горя, в камере пыток умирает его старенький больной дедушка, мечтавший жить в Полисе (Библиотека и прилегающие) рядом с лучшими умами нового поколения.
Потом мальчик Олег сходит с ума и от безумия бросается в мокрое и бурлящее хрен-знает-что, после чего здоровые мужики приходят в себя и дружненько так спасают свои задницы.
Я не слишком впечатлительный до подобного рода вещей человек, но вот такого я не терплю. Может, было что-то еще, но мне хватило и этих двух случаев.
Еще т-щ Глуховский очень любит жестокость. Но больше чем жестокость он любит в своей книге только одно: смаковать эту жестокость. С меня надолго хватило описаний, как какая-нибудь тварь ковыряется в чьих-то внутренностях, и как этот кто-то кричит и просит, чтобы его застрелили.
А кроме этого т-щу Глу катастрофически не хватает женщин. Бардак какой-то, чесс слово. Хотя нет, была одна, да и та отдавала своего маленького сына (ага, вот еще пример) заниматься проституцией с взрослыми мужиками. Буэ

И знаете, так приятно открывать книгу, которая начинается с описания того, как однажды люди пришли на твою станцию и увидели, что на ней никого, а платформа и пути залиты кровью.

Так что, не считая таких маленьких oopsов, книга интересная, да
Но, увы, как всегда безнадежная.